Слово чести - Страница 227

227

Тайсон ободрился, глядя на серьезные лица, полные сочувствия, и продолжил:

– Что же касается моих подчиненных, то у вас может возникнуть филантропическая мысль о том, что я защищал их из чувства товарищества, лояльности и покровительства. Может быть, в этом есть доля правды, хотя мы с вами знаем, что отношения офицеров и солдат не должны доходить до панибратства. Мне искренне жаль их, чьи жизненные обстоятельства, вероятно, после свидетельских показаний изменятся в худшую сторону, однако это хоть небольшая, но плата за то зло, которое солдаты первого взвода роты «Альфа» совершили в том госпитале. Я выражаю сочувствие их семьям, узнавшим о своих сыновьях и мужьях много нелестных вещей. Через день или два после убийства Лэрри Кейна я написал письмо его матери, выразив соболезнование по поводу понесенной ею утраты. Я сообщил ей, что ее сын погиб в бою смертью храбрых. Он действительно был отважным человеком во многих отношениях, но умер он так, как не подобает умирать солдату, и я вновь приношу его семье свои соболезнования.

Тайсон смело взглянул в сторону присяжных.

– Когда мой защитник, мистер Корва, спросил меня, хотел бы я сделать заявление под присягой для уменьшения срока наказания или заявление, способное смягчить мою вину, то я ответил ему, что не могу думать ни о каких смягчающих вину обстоятельствах. – Он передохнул немного, потом заглянул в глаза каждому присяжному. – А сидеть на этом месте я больше не хочу.

Полковник Спроул подождал некоторое время, но, поняв, что Тайсон больше ничего не может предложить суду, обратился к полковнику Пирсу:

– Желает ли обвинение опровергнуть заявление подсудимого?

Пирс уже поднялся и хотел подать голос, но его опередил Корва, вынырнувший на середину зала:

– Подсудимый еще не закончил, Ваша честь.

Удивление читалось в глазах старика Спроула.

– Мне показалось, что он сказал все, мистер Корва.

– Нет, Ваша честь. – Корва повернулся к Тайсону, лицо которого исказилось от злости. Несмотря на это, защитник задал ему вопрос: – Пребывали ли вы после инцидента в состоянии полного раскаяния?

Откинувшись на спинку стула, Тайсон закинул ногу на ногу.

– Да.

– А сейчас вы раскаиваетесь? – жалил его Корва.

– Думаю, что да, – кратко ответил Тайсон.

– А можете ли вы сказать, что вас до сих пор преследуют мысли и сны о том кровопролитии?

Тайсон с тяжелым вздохом взглянул на своего защитника. Он понял, что Корва не намерен оставлять его заявление без точки над "i". По выражению его лица Тайсон определил, что в душе итальянца царят смятение и беспокойство.

– Вас преследуетслучившееся в госпитале?

– А вас бы не преследовало? – огрызнулся Тайсон.

– Обращались ли вы за помощью к психиатру по возвращении из Вьетнама?

Тайсон покосился на присяжных и заметил, что некоторые от неловкости заерзали на стуле. Он промолчал.

– Вы обращались к специалисту, не так ли? – настаивал на ответе Корва. – Убив Лэрри Кейна, вы подумали, что сделали все возможное, чтобы подавить мятеж и остановить резню?

– Трудно сказать.

– Разве вы не можете давать полные ответы? – повысил голос Корва.

Публика заволновалась. Тайсон смущенно посматривал то на Корву, то на Пирса. Вейнрот и Лонго недоуменно переглянулись.

– Разве вы не думали, – Корва перешел на крик, – что физическое переутомление после боевых операций или тяжелых сражений списывает то, что произошло в том госпитале? И если «Кодекс военных законов» признаёт это, тогда, может быть, вы тоже признаете?

– Не хотел бы я, чтобы мое дело прямо сейчас заслушали еще раз, – устало процедил Тайсон.

– Отвечайте на вопрос, – горячился Корва. – Испытывали ли вы физическую усталость или нет от недавнего боя?

Тайсон встал.

– Я сказал суду то, что должен был сказать! В моем заявлении нет ни смягчающих вину обстоятельств, ни каких-либо других заслуживающих внимания сообщений.

Корва хотел ответить, но Спроул помешал притворным кашлем.

– Мистер Корва, ваш клиент желает закончить свое заявление?

– Нет.

– Да, – отозвался Тайсон и шагнул в сторону от свидетельского места, но Корва преградил ему дорогу.

Из зала послышались громкие реплики. Спроул призвал присутствующих к порядку и сказал негодующему Корве:

– Это довольно странно.

И только посмотрев защитнику в глаза, Тайсон осознал, в каком страшном напряжении, безусловно, хорошо завуалированном, находится Корва. Он сел на место и спокойно сказал:

– Считаю, что физическая усталость после боевых действий может объяснить почти все, что случилось.

Корва, казалось, успел взять себя в руки и, удовлетворенный ответом, быстро кивнул.

Спроул, желая снять напряжение, обратился к адвокату:

– Мистер Корва, может быть, вам нужен перерыв?

Корва тыльной стороной ладони потер щеку.

– Нет, Ваша честь.

– Ваша честь, я закончил свою речь, – без колебаний сказал Тайсон и посмотрел на качающегося словно под гипнозом Корву.

– Очень хорошо. – В голосе судьи послышались нотки облегчения. Он рассеянно посмотрел на Пирса. – Желает ли обвинение опровергнуть заявление подсудимого?

Заносчивый Пирс делал ударение на каждом слове:

– Кажется, защитник уже сделал это без меня.

Зрители встретили шутку Пирса громким смехом. Судья покосился в сторону смеявшихся и спросил полковника Мура:

– У присяжных есть вопросы к подсудимому? – Получив отрицательный ответ, Спроул сказал Тайсону с легким сердцем: – Вы свободны, лейтенант.

– Слушаюсь, – отчеканил Тайсон, поднимаясь со стула, и подтолкнул Корву в сторону стола защиты, за который тот сел как подкошенный.

227