– Я хочу, – сказала Марси, – чтобы вы знали также, что я никогда не верила тем гнусным инсинуациям, распространяемым бульварной прессой относительно вас и моего мужа.
– Хорошо, что вы говорите об этом, – холодно ответила Карен. – Как бы мне хотелось, чтобы остальные оказались такими же разумными. – Она поставила пластиковый стакан на стол и протянула руку Марси. – Спасибо за вино.
Марси пожала руку, посмотрев ей в глаза.
– Но я не настолько глупа или наивна, чтобы не заметить, что между вами и Беном установились близкие отношения. Я уверена, вы поняли, что мой муж – замечательный и достойный человек, и если закон вообще снисходителен к таким людям, то он заслуживает этого снисхождения.
Карен выдержала взгляд Марси.
– Я поняла это, миссис Тайсон, но, к сожалению, многого еще не успела сделать. Всего доброго. – Карен направилась к двери, потом оглянулась и сказала на прощание: – Под влиянием прессы у меня сложилось другое представление о вас. Сначала я думала, что вы были помехой в деле мужа, но теперь вижу, что вы вносите неоценимый вклад в расследование. Сейчас ему, как никогда, нужна поддержка и... – Она повернулась к Тайсону: – Удачи вам.
Тайсон улыбнулся.
– Увы! Удача бежит от Тайсонов, но зато им достает ума, очарования и интеллигентности. Спокойной ночи, Карен!
– Спокойной ночи, Бен!
Тайсон вручил ей зонт и отворил дверь. Он смотрел вслед убегающей по мокрому асфальту фигурке, и ему на память пришел первый день их встречи и прощание перед его домом, другим домом, в майский дождь. Он закрыл дверь и с суетной покорностью посмотрел на жену.
Марси еле заметно улыбалась, и он знал по долгому опыту, что заговорит первым он.
– Когда женщины знакомятся, они ведут себя так натянуто и сухо, словно готовы вцепиться друг другу в волосы. Так или иначе, а я рад, что ты наконец научилась чему-то и у дам из Гарден-Сити.
Марси недобро прищурилась.
Он деликатно откашлялся и добавил:
– Наступают времена, когда спасителю угодны всякие непристойности и эмоциональные взрывы.
– Отвяжись от меня.
– Сейчас, сейчас...
– Вы здесь оба были до прогулки, не так ли? Я это сразу поняла. Сколько времени вы здесь пробыли?
– Не так долго для мужчины моего возраста, чтобы совершить половой акт. – Он налил себе еще немного шампанского. – Послушай, мне льстит твоя ревность, но я безгранично предан тебе.
Марен, казалось, немного успокоилась.
– Хорошо... но иногда случается что-то помимо нашей воли.
Он выпил шампанское.
– Что это за бурда?
– "Кордон Негро".
– Что? Шампанское из Африки?
– Да нет, идиот. Испанское. Неплохое, зато дешевое.
– Испания сняла запрет на спиртное?
– Да, после смерти Франко. Разве я тебе не говорила?
– Нет. Значит, теперь я могу купить испанское шерри?
– О чем речь. И еще настоящие испанские оливки для мартини. Я думаю все-таки, что психологически ты был готов помарьяжиться с девушкой. Она достаточно взрослая, чтобы понять такого мужчину, как ты, но она еще юна, чтобы быть соблазненной духовно.
– Сколько отдала за бутылку?
– Около семи долларов. Невероятно. Доллар против песо. Она пожелала тебе удачи с таким видом, будто между вами все решено. Не значит ли это, что ваши официальные отношения переходят в личные?
– Оказывается, шампанскому тоже не под силу сгладить ситуацию.
– Ну... У тебя есть пиво в холодильнике.
– Никому не говори об этом. Между прочим, я что-то «вольво» не вижу.
– И не увидишь. Вы так стремились в эту душную конуру...
– Вряд ли я бы так охарактеризовал наше убежище от дождя. Где машина?
– Ока тихо почила, и я устроила ей похороны. Теперь за окном стоит новая «тойота».
– Что?Ты купила японской автомобиль? Ты с ума сошла! Я в него не сяду. Как ты могла это сделать, зная, что я не переношу японскую продукцию, заполнившую страну и...
– Не пытайся увильнуть от разговора. У тебя будет возможность снова встретиться с ней в Вашингтоне?
– Нет. Предварительно расследование закончено, и я больше с ней не заговорю без адвоката.
– Отлично. – Марси выпила шампанское. – У тебя неплохой вкус. Она хорошенькая. Естественная здоровая красота. Даже в таком виде выглядит неплохо. Интересно, почему она не замужем? Ты спрашивал ее?
Тайсон решил, что не может больше говорить на эту тему.
– Она помолвлена с полковником. В газетах об этом не писали.
– Я не увидела обручального кольца.
– Ну... раз помолвлена, значит, помолвлена. А ты что, на самом деле переехала?
– Да. Как только мы обоснуемся, приедет Дэвид.
– Зачем?
– Затем, что на семейном совете мы решили не оставлять тебя одного. К тому же снова звонила твоя мама. На этот раз она внушила мне, что жена должна быть рядом с мужем. Я этого не знала. А ты знал о том, что, пока твой отец учился в летной школе, она жила в каком-то курятнике в Форт-Стюарте, в Джорджии?
– Да. Она говорила об этом сто раз, пока я рос. И действительно меня зачали в этом курятнике, но родился я в частной больнице на Парк-авеню.
– Это многое объясняет. Во всяком случае, если она пережила подобное, то и я смогу, черт возьми.
– Не сбрасывай меня со счетов.
Марси посмотрела на него.
– Дэвид приедет сюда так или иначе. Он сказал, что любит тебя и добровольно бросает свою первую подстилку, чтобы быть рядом с тобой. Неплохо зная мужчин, я бы сказала, что это – величайшая жертва. – Она добавила: – Иногда подростки ведут себя как взрослые, а иногда наоборот.
– Я скучаю без вас, но как-то стыдно... мне показываться тебе вот так... – признался Тайсон.